Деменева Ксения

Нижегородская газета для подростков "Сюжет",

Нижний Новгород

Сотвори себе кумира!

Любовь — это только лицо на стене,

Любовь — это взгляд с экрана.

И.Кормильцев.

Может быть, эта статья и не родилась бы, если бы на днях у меня не произошел один разговор, отчасти философский. Я встретилась со старым другом, и мы около шести часов "разводили тары-бары возле тары" (по мнению родителей), а на самом деле размышляли о судьбе нашего поколения, о русском роке и в частности, о кумирах. Последнее меня и "зацепило".

В принципе, слово "кумир" потеряло первоначальное, библейское значение. Это не божок языческий, а вполне реальный человек, в меру плотский (некоторые настолько худы, что не знаешь, присутствуют ли они здесь, или же их попутным ветром в астрал какой-нибудь вынесло). Сие существо обладает определенной суммой качеств или чем-то оч-чень отличается, но чаще всего кумира себе находят среди музыкантов. Все правильно? Ничего не забыла? Поехали дальше.

Какие причины побуждают пресловутого среднестатистического подростка молиться на постер, с которого весело (хмуро, хохоча, из-под бровей и т.д.) смотрит весьма популярный или всеми забытый музыкант. Ну, тут любой психолог-мозговед скажет, что виной тому неуверенность в себе, комплексы, конфликты с родителями, криминогонная обстановка и прочее, прочее. Все это старо как мир. Но сами фанаты понимают едва ли, что творят. За них формулируют какие-то мысли; подросток просто заимствует чью-то жизненную позицию, избавляясь тем самым от долгих еженощных и ежедневных размышлений. Кумир диктует, как жить, по полочкам все раскладывает, разжевывает, в рот кладет и дает пинок, чтобы фанат все это заглотил, не заметив крючка. И подросток трепыхается, как рыбка, схваченная за жабры, пока от возраста не отяжелеет и не свалится вниз — в кресло-качалку около телевизора, бесконечно транслирующего что-то спортивное или слезящегося очередной мелодрамой. Мы рабски поглощаем чужую энергию, унижая тем самым свое достоинство. Не буду столь категорична — оговорюсь: если подросток понимает, почему тот или иной человек его кумир, если он не пяткой какой-нибудь, а "дневным" разумом сопоставил свои и его, кумира, жизненные позиции, то тут о рабстве говорить смешно. Приведу собственный пример: "Я люблю Кинчева, потому что мы оба верим в Бога, потому что он патриот, потому что для него спокойствие душевное — предательство души". С цепью этих "потому что" я вытаскиваю на свет и выражаю словом свои чувства и то бессознательное, что управляет моей жизнью и моим творчеством.

Любой творческий деятель (извините за канцеляризм, но не знаю, как обобщить столько профессий), несет публике заряд энергии, публика послушно все это поглощает. Но, как сказал один человек, вечно поглощать и не отдавать взамен — это чистый вампиризм. Необходимо отвечать на эту энергию своей и не быть "пиявкой" на теле общества", а конкретно кумира (хоть ему это и не в тягость). Чем может ответить подросток? Стихом, рисунком, рассказом (как вариант, статьей), радостным криком "го-го-го" (если ничего лучше придумать не смог), дракой (если уж совсем некуда энергию деть). Какая разница, какого качества эти стихи, рисунки и прочее, главное — они есть.

?се это теория, причем свежести далеко не первой. А что в итоге? Посмотрим на неших рок-кумиров. По большей части, молодость рокеров давно прошла, не оставив даже и следа ("на подушке остался твой зеленый парик" и т.п.), им почти всем перевалило за сорок. А нам по шестнадцать. Чуете разницу? Они нам годятся в отцы. Почему не происходит конфликта поколений? Что это — мы им верим, пока кредит доверия не исчерпан (родители по разным причинам его исчерпали)? Или мы идем за ними, потому что они старше и опытней? Но что ж тогда нам мешает послушать родителей, дав им последнюю попытку? Впрочем, тут я уже зарвалась — я не верю в то, что пишу. В рокерах сохранился юношеский максимализм, их песни просто качественней, чем наши, а души, в общем-то, у нас схожи.

Но в кумирах скрыта одна проблема, которую Библия устраняла. Имея единого Бога, одно учение, люди не враждовали (теоретически). А в нас пробуждается непреодолимое желание выцарапать глаза друг другу, если у нас разные кумира. Может, я все это пишу потому, что недавно про любимого Учителя (т.е. кумира) наговорили кучу неприятных вещей. Я молчала — гадость брякнул довольно близкий мне человек, и я побоялась его обидеть. Но вот уже несколько дней я хожу, как сомнамбула, и только и думаю об этом обо всем. Почему нас кумиры уважению не учат?

В одном я убедилась точно: кумир должен быть непогрешим. Самое удобное в этом случае — если он умрет, как бы кощунственно это ни звучало. Погибшего (особенно насильственно) в России канонизируют, очно или заочно причисляют к лику святых. И сразу сладенькие речи ползут, мол, "спелое яблоко вовремя падает". Смерть придает образу кумира оттенок идеальности, избавляет от дальнейших ошибок и омерзительных скандалов в прессе. И вот он готов — новый бог. Живой же кумир — Колосс на глиняных ногах: все смотрят, когда же он свалится? А фанат сознательно закрывает глаза на недостатки предмета обожания — еще бы! Миф лопнет — и вообще некому будет доверять.

"Ну что, по твоему, фанатеть от кого-нибудь, чего-нибудь — смертный грех?" — спросите вы. Побойтесь Бога, я сама многих музыкантов, писателей, поэтов, художников очень люблю. Я ищу в их творчестве поддержки. Я хочу следовать их путем. Но фанатение меня не обезличивает. Мое мышление, несмотря на все, автономно. Я стараюсь докопаться до сути вещей и уважаю чужое мнение. Просто фанаты забывают, что "шагать строем — слепых доля". Слепая вера в кого-либо замораживает творческий потенциал и однобоко формирует личность.

Что ж тогда, не фанатеть? Да, не фанатеть — любить. Человек, не имеющий образцов для подражания, так же безлик, как и преданный поклонник. Я предпочитаю видеть перед собой вполне достижимую цель и мне нужна помощь, чтобы ее достичь. Мне не нужны песни, от которых слипаются губы, мне нужен стресс, который заставляет меня мыслить и действовать. Учитель мне это дает, так почему бы и нет?

P.S. Я понимаю, что вышенаписанное слишком категорично, но я сознательно не сглаживаю острые углы: я приглашаю к разговору.